30 лет назад Юрий Николаевич Погребничко возглавил Московский молодежный театр «На Красной Пресне», в 1988 году принявший имя, под которым сегодня его знают зрители, – Театр «Около дома Станиславского». Прекрасным подарком коллективу в нынешнем юбилейном сезоне становится открытие Новой сцены, реконструированной спустя 13 лет после пожара. На площадку перенесены несколько спектаклей, в том числе – и премьерный.
Спектакль «Фотоаппараты» по пьесе Петра Гладилина – первая премьера Театра «ОКОЛО» на Новой сцене. По словам худрука площадки, постановка Лилии Загорской, выпущенная в тандеме с самим Юрием Погребничко (обозначенным в программке как режиссер), – очень сложная работа для коллектива, крайне редко обращающегося к современной драматургии.
Основная мысль спектакля – сентенция, что жизнь прекрасна в каждом безвозвратно уходящем мгновении, – не нова, но высказана столь ясно, что в своей безыскусной прелести становится почти откровением. Еще не рожденные дети двух молодых беременных подруг, в зачаточном состоянии уже обладающие индивидуальностью, беседуют меж собой о будущей жизни, неосознанно копируя спящих мамочек. Дерзкий Топорков (Алексей Артемов) мечтает о времени, когда можно будет пить, курить и играть в карты, а романтическая Говоркова (Екатерина Кудринская) воспринимает действительность с неизменным оптимизмом. Узнав, что одна из родительниц хочет избавиться от ребенка, рассудительные зародыши отправляются в мифологическую в контексте пьесы Америку, но свободу обретают не в конкретном месте планеты, а в себе (как девушка) или в пост-бытии (как юноша).
Свобода творчества, черпаемая из сознательного и бессознательного, противопоставлена свободе, даруемой любовью и долгом. Право самому выбирать свой путь неотъемлемо от человека, особенно если он помнит, что каждая минута существования уникальна, как редкий фотоснимок, о котором мечтает Топорков. Его желание осуществляется, кажется, делая его абсолютно счастливым, тогда как его нежная юная подружка идет к высшему благу более трудной дорогой. Ответа, кто из героев прав (вероятно, оба, но в какой степени?), спектакль принципиально не дает, утверждая множественность выбора для думающей и чувствующей личности, пусть даже она еще не рождена. Жизнь как «краткий миг между двумя несвободами» представлена в постановке во всей вариативности.
«Тем, кто не знает, что такое «ОКОЛО», я советую начать с «Русской тоски» и похода на киносеанс, перед которым поют «Три музыканта и моя Марусечка». Оба эти спектакля – ностальгическое кабаре, любимый жанр Погребничко, жанр театрального примитивизма, который, по сути и настроению, сродни Шагалу и Пиросмани… Эти спектакли – самый короткий путь «врубиться» и понять условия игры, по которым играет Погребничко (они у него общие), узнать, кто он и откуда, как жил, чем дорожил. Что ненавидит. К чему равнодушен. Он плоть от плоти, которую творит. И не оторвать одно от другого. Он только и делает, что пытается осознать свое (да и наше) место в общем контексте времени», – писала о постановках «Русская тоска» и «Перед киносеансом», перенесенных сегодня в новое пространство, известный критик Наталья Казьмина. Лучше и не скажешь.
Еще одна «правильная» точка входа в репертуар Театра – спектакль «Вернись в Сорренто!» Это коллаж из фрагментов нескольких постановок: «Трех мушкетеров», «Предпоследнего концерта Алисы в Стране чудес», «Ля’Эстрада», «Русской тоски» и других. В работах коллектива музыка занимает наиважнейшее место, становясь связующей нитью между прошлым, настоящим и будущим, рождая щемящие воспоминания, заставляя думать о жизни и о себе под чарующий старый романс или немудрящий советский шлягер. Взрослеют дети, игравшие в роман Дюма, «ржавеет золото и истлевает сталь». Но так же прекрасны дамы, во имя которых совершались подвиги, так же свежи чувства, так же остры желания продлить еще на миг очарование, взять плацкартный билет до детства и скрыться от осени, неумолимо приходящей к каждому, сидящему в зале.
Недавний триумфатор «Золотой маски» спектакль «Магадан/Кабаре» («Лучший спектакль малой формы», 2017 год) так же получает прописку на Новой сцене. Рассказ о жизни Магадана времен ГУЛАГа становится попыткой отыскать смысл там, где, на первый взгляд, его нет. Может быть, он в кастрюле с горячей картошкой, заботливо завернутой в старое пальто, или в способности ни о чем не жалеть, как поет удивительная Наталья Рожкова, или в таком возвышенном чувстве, как любовь к Родине, – едва ли уместном в помещении крохотного кинозала. Ватники и шинели органично сочетаются с кружевными перчатками (костюмы Надежды Бахваловой), переплетаются смех и горечь, надежда и обреченность. Насилие и смирение всегда уживаются в русском человеке, и ничего из этих несочетаемых пар нельзя изжить. В «ОКОЛО» и не пытаются, зная, что без этого изживется и национальная идентичность. Постановка, выполненная в традиционном для Театра жанре концерта (сумрачной и острой иронией звучит слово «кабаре» в подзаголовке), освещает многие вопросы истории нашего многострадального Отечества светом зыбким, загадочным и очень волнующим.
Постановка Юрия Погребничко «Старый, забытый…» – объединенный сквозной темой каскад музыкальных номеров. Спектакль решен предельно просто: скамейки без спинок, как на стадионе, поставленные в два ряда, ждут гостей – не зрителей, а участников: в заводском клубе идет концерт (на этом слове худенький долговязый ведущий, объявляющий номера, смешно окает). Девочки-красавицы – все как на подбор: стройные, ладные, одетые в восхитительные цветные платья с пышными юбками и подчеркнутой линией талии, в кружевных перчатках и туфельках, с аккуратно убранными в высокую прическу волосами – стайкой вспархивают на самую высокую ступеньку. Их подъемы и синхронные движения – отдельная эстетическая и пластическая зарисовка. Мальчики скромнее, беднее – пиджачные пары, потрепанные плащи, а кое у кого и шинели, единственное оставшееся со времен страшной войны имущество. Но все они постарались принарядиться для знаменательного дня, ведь каждому доведется выйти на сцену и спеть. Мысль о ценности памяти, о нерасторжимой связи прошлого и будущего, о важности простых вещей звучит в бесхитростной песне про вальсок, обретающей все больший смысл с течением постановки. Он раскрывается сразу, но неустанно набирает силу, трогая до слез настоящестью и ясностью, невыплаканными слезами, восторгом и ощущением молодости, горечью воспоминаний, ожиданием светлого завтра, уважением к тому, что было, и пониманием, что ничто не прерывается со временем – и все-таки не может не меняться. И главное – не забыть об этом, совершая положенный путь.
Спектакль «С любимыми не расставайтесь» – удивительное сочетание пьесы Александра Володина с эпизодами великого романа «Преступление и наказание». В нем много юмора (специфического и часто невеселого, как всегда у Юрия Погребничко) и – тоже как обычно – советских песен, исполняемых с непроницаемыми лицами. В суде рассматриваются заявления недовольных пар, но вдруг бракоразводные процессы сменяются рассуждениями Порфирия Петровича, выводящего на чистую воду Раскольникова, а затем – его признаниями Сонечке. Нелепые причины, вынуждающие любящих людей искать правды в общественном учреждении, перекликаются с абсурдом философских размышлений Родиона Романовича и подкрепляются неожиданными вступлениями хора, затягивающего «Сиреневый туман». Весь этот калейдоскоп точно складывается в общую картину, с щемящей интонацией утверждающую потребность людей в тепле, понимании и – самое главное! – в воспоминании, сохраненном с детства.
Впрочем, играют в Театре и классику без всяких изумляющих добавлений. Одна из самых проникновенных и тонких работ Юрия Погребничко, в этом сезоне исполняемая так же на Новой сцене, – «Три сестры (Я вас не помню, собственно…)» – рассказ о жизни заштатного гарнизонного городка, затерянного в пространстве и времени. Это история, повторяющаяся в любую эпоху с минимальными вариациями. По-прежнему умные талантливые сестры рвутся к лучшей жизни, свету и культуре, по-прежнему судьба отказывает им в реализации желания. Традиционно используя в музыкальном оформлении песни другого века, могущие звучать на кухне любой среднестатистической семьи в наши дни или 50 лет назад, режиссер ясно дает понять, что удел человека не зависит от календарной даты.
«Участвовать в этой жизни мы не будем, конечно, но мы для нее живем теперь, работаем, ну, страдаем», – с извиняющимся смешком говорит Вершинин (Владимир Храбров), и горьким сарказмом звучат чеховские строчки, соприкасаясь с режиссерским прочтением. В новой жизни будут новые три сестры: Юрий Погребничко выводит на сцену постаревших Прозоровых, держащихся лишь воспоминаниями. Они по-прежнему ничего не ждут, но иногда мелькает прошлое перед мысленным взором, и Ирина, в накинутой на плечи шинели, снова взбирается на стол, пусть и не играет больше музыка, а Маша настойчиво за руку тянет ее вниз. И в этом крахе надежд – тоже горечь, хотя мотив шестерых сестер перекликается с авторским текстом: «мало-помалу вы должны будете уступить и затеряться в стотысячной толпе, вас заглушит жизнь, но все же вы не исчезнете, не останетесь без влияния; таких, как вы, после вас явится уже, быть может, шесть…» На этом вечном вокзале доживают свой век одинокие женщины, остающиеся в зале ожидания, в котором нечего и некого ждать.
В случае со спектаклем «Нужна драматическая актриса (Лес)» необходимо отметить, что постановка не перенесена на Новую сцену, а возобновлена в этом пространстве. Правда, до пожара игралась она под названием «Нужна трагическая актриса», но, по словам Юрия Погребничко, какое время – такие и потребности. Волнующее сочетание трагедии и комедии делает эту работу достойной великого автора, писавшего, вопреки тенденциям уже нашей суетной эпохи, не развлекательную историю о любви немолодой помещицы к юному обольстительному пройдохе, как все чаще трактуют ее сегодня, а пьесу, затрагивающую более глубокие вопросы. Но в «ОКОЛО» ведут речь не о семье и значении ее в обществе, а о театре, выдвигая на первый план пару бродячих актеров – Счастливцева (Максим Солопов) и Несчастливцева (Алексей Левинский).
Ведущий артист коллектива, Алексей Левинский и своего героя представляет Личностью – прежде всего, творческой. Он одержим театром и готов терпеть холод, голод и унижения, потому что счастье и свобода лицедея – только на сцене. Там же и его гибель – как водится у русского актера, всерьез. Вера в профессию (на грани трагического идеализма!) пронизывает спектакль, сыгранный, тем не менее, очень весело. Но, как всегда бывает в «ОКОЛО», еще и очень грустно. Как в жизни – ведь мир и есть самая главная сцена.
Дарья СЕМЁНОВА