«Хочу смонтировать фильм о своих внуках»

Сегодня он – гость АКИ.

Сладкий вкус жмыха

- Что вас связывает с самарским краем?

- Очень многое. Здесь, в Самарской области, могила моего деда, георгиевского кавалера. Теперь она находится на дне Жигулевского моря. Мы приехали сюда, в Самару, тогда - Куйбышев, с семьей летом 41-го, когда я был совсем еще маленьким. Я тогда чудом остался жив. После того как разбомбили состав, на котором мы эвакуировались из Старой Руссы (отец там служил в военных лагерях), мы попали на какую-то баржу, и нас привезли в Куйбышев. У меня началась дизентерия, температура 42. Потом мы приехали в зерносовхоз «Батраки» Алексеевского района. С ним и связаны мои первые сознательные воспоминания. Детская память многое сохранила. Помню речку, помню, как ловили сусликов в полях, помню вкус жмыха, который нам казался сладким, как конфета. Я очень рад любой возможности приехать сюда, на самарскую землю, еще раз. Тем более, если это связано с таким замечательным фестивалем, как «Соль земли».

Иллюзия легкого кино

- Что вы думаете о нынешнем состоянии документального кино?

- К сожалению, российская публика почти не знает современного документального кино. Для телевидения это «неформат». Правда, в последнее время на канале «Культура» предпринимаются попытки ознакомить зрителей с образцами мирового документального кино в программе «Смотрим. Обсуждаем». Российские фильмы попадают туда нечасто. Почти единственной возможностью показать свою работу остается фестивальный экран. К счастью, документальных фестивалей в нашей стране сейчас много.

В последнее время появились новые технические возможности, ранее казавшиеся невероятными. С развитием новых технологий снять документальный фильм стало не так уж дорого. Нам на фестиваль как-то даже прислали фильм, снятый на мобильный телефон. Снять кино многим кажется очень простым делом. Бери камеру и снимай, потом монтируй. Возникла огромная армия кинолюбителей. Иллюзия легкости создания фильма приводит к тому, что размываются критерии профессионализма. И все же хорошее документальное кино есть, я об этом сужу и по тем фильмам, которые показываются на фестивалях, и по работам своих потрясающих учеников. Сейчас много молодежи пришло в кино, среди них есть очень талантливые ребята. И хочется верить, что в наш век, когда экраны телевидения наполнены кровью, сводками разных ЧП, передачами типа «Дом-2», приход молодых изменит ситуацию. В России есть сильные режиссеры–документалисты, такие как Виктор Косаковский, Виталий Манский, Александр Расторгуев. Есть интересные направления, например «Кинотеатр ДОС». Как ни удивительно, очень хорошее, эмоциональное кино сегодня снимают девушки. Пугает то, что молодые авторы порой уходят в «чернуху». Говорят, что кровь, грязь, матерщина на экране - это отражение правды жизни. Вранье. Не нужно путать правду жизни и правду искусства. Я дружил в течение двадцати лет с великим русским писателем Виктором Петровичем Астафьевым, снял о нем четыре фильма. Последний фильм о нем - «Всему свой час» («С Астафьевым по Енисею») я снял незадолго до его смерти. Он был большим матерщинником. Но эти словечки при монтаже я вырезал. Потому что в нем как в замечательном мастере слова не это же было главное. От режиссера зависит, на чем заострять внимание - на темных или на светлых сторонах личности человека, которого снимаешь.

-В последнее время многие документальные фильмы снимаются на грани с игровыми...

-Это действительно так, границы жанров стираются. Да и  в некоторых из моих фильмов есть постановочные элементы. Я даже состоял одно время в актерском отделе «Ленфильма».  Но, конечно, одно дело, когда ты снимаешь актера в игровом кино и совсем другое - когда снимаешь не актера, а обычного человека и хочешь, чтобы он оставался естественным в кадре. Тут очень важно найти контакт со своим героем. Если человек не будет открывать тебе свою душу, ничего не получится.

Улыбка Мазины

-Что, на ваш взгляд, главное для режиссера документального кино?

—Я часто говорю своим студентам: «Учиться нужно всю жизнь. Сила документалиста — в его способности приблизиться к живой жизни, к человеку. В его умении распознать и оценить то новое, что появляется в окружающем мире. И, конечно, вы должны уметь дать людям надежду». Порядочность, любовь, терпение, умение сострадать, умение видеть — вот главное. Я никогда не был поклонником документальных картин, которые, исследуя темные стороны жизни, не оставляют человеку никакой надежды. Вспомните улыбку Джульетты Мазины в финале фильма Федерико Феллини «Ночи Кабирии». Без любви к герою, без сострадания к нему не может быть подлинного искусства.  

С этим связано и название нашего фестиваля - «Послание к человеку». Эта формулировка пришла из Библии. Там есть Послание к Римлянам, Послание к Коринфянам. Я понял, что и наш фестиваль должен быть посланием к человеку, к личности. При этом я предпочитаю то документальное кино, которое обращено не только к разуму, но и к сердцу человека.

В любой свой фильм я старался вкладывать личную интонацию, даже в откровенно заказные картины.  Например, была у меня заказная картина «Они учились в СССР». Для меня было интересно, как после учебы в нашей стране сложились судьбы моих героев. Одни из них уехали в Шри-Ланку, другие в Конго, третьи - на Кубу…

В своих фильмах мне приходилось говорить о самых острых социальных проблемах. Например, в фильме «До свидания, мама» мы снимали драматичную сцену отказа молодой матери от новорожденного ребенка. Этот фильм был попыткой показать зрителю непреходящую ценность семьи. К сожалению, проблема брошенных детей существует до сих пор. В конце шестидесятых годов я первым в стране снял фильм о молодежной революции на Западе, он назывался «Это беспокойное студенчество». Так случилось, что картина вышла  на экран только в начале семидесятых годов. Так что получилась картина о том, чем заканчивается революции на Западе.

Я почти тридцать лет проработал на Ленинградской студии документальных фильмов и горжусь тем, что ленты с маркой нашей студии отличала образность, эмоциональность, точный выбор героя, умение создать особую атмосферу. Все это делало лучшие из них настоящими произведениями искусства.

– Есть что-то, что объединяет все ваши фильмы?

– Любовь к своим героям. Даже к отрицательным. Если ты не любишь своего героя, лучше не снимай его. Однажды я делал фильм «Без срока давности» – о военных преступниках, и чисто по-человечески пытался понять, как бы я сам повел себя на их месте в очень непростых, подчас критических, казалось, безвыходных ситуациях, нашел бы в себе силы, чтобы не смалодушничать. Со многими своими киногероями я продолжаю  поддерживать дружеские отношения и после съемок. Среди них было много удивительных людей. К сожалению, сейчас мало фильмов о положительных героях. А ведь так важно видеть на экране людей, для которых понятия чести, порядочности, любви к Родине являются главными. Мне кажется фестиваль «Соль земли», который проходит в Самаре, ценен еще и по этой причине.

- Над чем вы сейчас работаете?

- От активных съемок и от организационной работы на моем фестивале я отошел. Живу в деревне, размышляю, пишу воспоминания о людях, с которыми меня свела судьба. Среди них были потрясающие личности. Виктор Астафьев, летчик Владимир Коккинаки, герой испанской войны Дьердь Лукач, авиаконструктор Сергей Илюшин, художник-примитивист Иван Селиванов и много других людей, определявших эпоху. Надеюсь, кому-то эти мои воспоминания будут интересны и полезны. А еще на протяжении 16 лет я снимал своих внуков, теперь вот хочу смонтировать фильм о них. Это будет своеобразный портрет молодого поколения на фоне эпохи.

Михаил Сергеевич Литвяков

Родился в 1938 г. в Ленинграде. Окончил Всесоюзный государственный институт кинематографии. Снял более 50 фильмов. С 1989 г. - организатор и президент Международного фестиваля документальных, короткометражных игровых и анимационных фильмов «Послание к человеку». Президент Санкт-Петербургского международного центра неигрового кино и телевидения «Кентавр». Заслуженный деятель искусств России, лауреат Государственной премии СССР и российской Государственной премии им. братьев Васильевых.