Чеховский фестиваль показал самарцам «новый цирк»

Событие состояло не столько в том, что на сцене Оперного выступала внучка Чаплина, сколько в жанре постановки. Так называемый «новый цирк» в наш город привезли впервые.

Другой театр

Чеховский в Самаре наконец-то развернулся в полную силу — если о том, что показывали раньше, еще приходилось порой высказываться с оговорками — «да, хорошо, но не лучший образец, впрочем, у нас и такого не бывает», то «Шепот стен» наконец-то показал уровень Международного театрального фестиваля им. Чехова. Потомки Чаплина привезли в Самару виртуозный спектакль с чудесными транформациями-фокусами, так хорошо замаскированными, что назвать представление «цирком» язык не повернется. Это настоящий театр, сделанный профессионально, легко и зрелищно и не требующий от зрителя никакого напряжения. Именно такие спектакли уже несколько лет составляют большую часть афиши Чеховского фестиваля. В Москве его директору Валерию Шадрину иногда пеняют на уклон в развлекательность, но нужно понимать, что фестиваль привозит зрелища такого класса, какого в Самаре без Чеховского и концертно-театрального агентства «ТЕ-Арт-шоу» не увидели бы еще долго. Разве что Альянс Франсез возил раньше что-то похожее, но в другом жанре — уличного театра.

«Новый цирк» - явление, прежде всего, французское, и родоначальниками этого сложного синтетического жанра, рожденного из театра, цирка и балета, в конце 60-х стали как раз старшие представители семьи Тьере-Чаплинов, теперь заразившие своим делом и детей. В Москву их впервые привезли в 2009-м, критики тогда единодушно писали о портретном сходстве внуков со знаменитым дедом и о том, что природе на потомках отдохнуть не удалось. Впрочем, ни младшая дочь великого Чарли Виктория, ни ее муж Жан-Батист Тьере, ни дети, Джеймс и Аурелия, вопросов о Чаплине не любят и, может быть, из-за них не очень охотно общаются с прессой. Их можно понять — артисты и сами внесли немалый вклад в развитие мирового искусства и интересны независимо от генов.

Этот безумный, безумный мир

Не общалась с журналистами и Аурелия Тьере, сыгравшая в Самаре «Шепот стен» - бессловесное бессюжетное представление, поставленное Викторией Тьере-Чаплин. Спектакль стал настоящей чередой аттракционов, превращений и перевертышей. Его странная героиня, видимо, переезжала — начиналось все на сцене, заставленной картонными коробками. Постепенно из этого картона поднималось огромное непонятное полиэтиленовое существо вроде игрушечной собаки или лошадки, с которым девушка знакомилась и обнималась до тех пор, пока сама не растворялась в этой одушевленной упаковке. Такие исчезновения-превращения случались с ней все полтора часа спектакля — девушка то взбиралась по фасадам домов, скрываясь в окнах на застежках-молниях, то вдруг представала аристократической дамой в украшенных большими перьями одеждах и таяла в камине, то шла на дно замысловатой конструкции, изображавшей морские волны... Грациозная загадочная особа все время ускользала, не давалась, может быть, даже гибла, оставляя только пустые платья, но сразу возникая из другой кулисы, и были в этом и тревога, и волшебство.

Время от времени Аурелия оказывалась в окружении странных людей с замотанными пленкой лицами, иногда — пациенткой в белом халате - но это совсем ничего не объясняло. Странность не заключалась в героине, весь созданный на сцене мир от нее не отличался. Под слоем обоев на стене оказывались живые лица, рабочий вдруг плыл мимо квартиры на гондоле, выходило сросшееся из женщины и мужчины с тельцем младенца существо, или вдруг появлялся некто с мехами для камина вместо головы, стучащий «клювом», как дятел, а за ним — целый оркестр из подручных средств, звенящий и гремящий чем попало.

В «Шепоте стен» есть элементы настоящей акробатики, когда Аурелия ходит по веревке с бельем (трапецией г-жа Тьере занималась профессионально), и много красивого танца, тоже с трюками, когда партнерша вдруг соступает со стола и начинает двигаться в воздухе. Но сюжет, смысл и красота спектакля — в этих бесконечных превращениях одного в другое, в той восхитительной легкости, изяществе и грации, с которыми полтора часа безостановочно преображается мир на сцене. Технически трюки сделаны так, как бывает в высококлассном цирке, но это, прежде всего, театр, живущий по законам лирики, когда представление связано сквозными мотивами, настроением и атмосферой, без поддающегося пересказу сюжета. Что-то красивое, тревожное и зыбкое, какая-то женщина — может быть, переезжает, а может быть, просто строит для зрителей этот безумный мир, который рушится вместе с домом в финале. Как хорошо, что «новый цирк» наконец-то привезли в Самару. 

Что будет

Гастроли Чеховского закроются на этой неделе тремя спектаклями «Животные и дети занимают улицы» британской компании «1927». Обещают изобретательное музыкальное представление с завораживающим визуальным рядом, микст из театра и анимации.

Аурелия Тьере, артистка, исполнительница главной роли в спектакле «Шепот стен»:

- Меня всегда очень занимали взаимоотношения предметов и помещений с людьми. И на протяжении всего спектакля зритель все это будет видеть: как взаимодействуют люди и предметы. Изначально идея спектакля состояла в том, что стены домов будто бы вписывают в себя историю живущих в них людей. И в какой-то момент они начинают рассказывать эти истории моей героине. Это всегда тайна - поверит зритель или не поверит. В какой-то момент мне стала интересна тема безумия, интересно, безумен мой персонаж или нет?

Роман Должанский, театральный критик, «Коммерсантъ»:

- Эта цирковая мистерия, с одной стороны, существует обособленно, а с другой — буквально напитана сквозными культурными и театральными сюжетами. Расчет на зрительский успех в «Шепоте стен» уживается с легко угадываемой грустью: возможно, героиня не столько преодолевает воображаемые полосы препятствий, сколько ищет в причудливом мире что-то настоящее. И не находит. Зато по пути она учится ничем не дорожить и со всем расставаться легко — как в финале спектакля, когда она без сожалений исчезает, пустив облачко чего-то белого. Поди теперь вспомни, что это было — дамская пудра или театральный дым.